Эли всегда был ребенком, живущим в каком-то своем ритме, понятном только ему. Он часами мог созерцать двери, шланги от пылесоса, механические приводы. Он подолгу копировал многие звуки, наизусть выучил график движения скоростных электропоездов. Когда ему было 5 лет, его отец, Тимоти Арчибальд, чтобы хоть как-то понимать сына и общаться с ним, решил делать совместные фотографии, снимая мальчика в тех ракурсах и позах, которые задавал сам Эли.
Вскоре после начала этого импровизированного фотопроекта, мальчику диагностировали аутизм. Тимоти объяснили, что это такое, рассказали, как общаться с сыном, но самое главное — как наладить необходимый эмоциональный контакт с Эли, его отец уже знал.
Серию фотографий сына Тимоти назвал «Эхолилия» (Echolilia). Снимок за снимком, Арчибальд показывает особое видение мира его сыном, которое очень сильно отличается от общепринятного. Фотографии стали языком без слов, который понимают и Тимоти, и Эли. Вместе рассматривая получившиеся снимки, они обсуждают что на них получилось хорошо, а что плохо, и планируют следующие сцены. Эли участвует в проекте не только как его объект, но также как участник и даже режиссер, которому принадлежат идеи некоторых портретов.